я чувствую в себе просыпающуюся силу, помалу закипающую энергию действия.
зная, что мне больше не прийдется тратиться на нескончаемый перебор источников сексуального и эмоционального удовлетворения, я смогу сконценрироваться на делах поистине важных: самоопределении и идентификации собственного голоса, собственных целей и желаний.
ничто не истощает мой ум так, как частая смена возлюбленных и любовников - гормональные всплески изымают на поверхность интуицию и инстинкты, возобладающие над разумом и убавляют звук у всего побочного, отводя меня саму на второй план.
теперь же, наконец, место самки вновь занял человек.

я не желаю определяться, отрицаю необходимость самоидентификации.
я не женщина, не славянка, не шатенка, не бисексуалка, не левая, не феминистка, не клише. я отказываюсь прибиваться к берегу и требую уважения к моему выбору. я могу изменить свое мнение в любой момент, могу принять обратное решение вне зависимости от того, что обещала ранее - могу дрейфовать в прозрачных морских водах, не принадлежа никому. однажды я могу быть стойкой в собственных убеждениях, а в иной день неуловимой и переменчивой, словно воздушный поток.
и всякие ожидания не оправдаются, вините только себя.

мужчины столько ноют о своей тяжкой доле, что иной раз мне даже хочется приготовить им еды, лишь бы только они заняли свой рот чем-то полезным

Я смотрю в его серо-голубые глаза и мне почему-то становится так тепло и уютно, будто сейчас осенний вечер с горячим шоколадом и книгой, а не промозглый день, в котором ветер с деревьев срывает листья с очень большой скоростью, а с нахмурившегося неба начинают падать холодные капли дождя. Он говорит, что хочет прочитать в моих глазах что-нибудь, но не может, к сожалению. Говорит, что никогда не умел этого. А я вижу в его взгляде легкую насмешку и что-то очень… теплое. В этот момент, кажется, что мы оба все видим и понимаем. Но я так отчаянно надеюсь, что моя глупая улыбка и совершенно дурацкое поведение не выдает ничего, что порозовевшие щеки можно объяснить тем, что мне просто холодно. И что он поверит в эту глупость.
Моя маршрутка совсем рядом, а мне так не хочется прощаться. Так не хочется отрывать взгляд от его лица. Но я этого не говорю. Я всего лишь продолжаю читать ему нотации о том, что с его кашлем нужно носить шарф, а с таким ветром застегивать куртку.
Он останавливает мою маршрутку, а я не хочу обнимать его так… так наскоро. Я хочу обнимать его чуть дольше, чем длятся обычные дружеские объятия, но и чуть меньше объятий влюбленных. Особенно на прощание. Но все равно, улыбаясь, я отпускаю его и захожу в маршрутку.
И тут понимаю - я никому так не улыбался, как улыбаюсь ему. Никому.

заслужили ли они пережить сердечную боль, унижение, страдания уязвленного самолюбия? заслужили ли жить в неведении, принимать решения сквозь призму иллюзий, полуправды?

все они рыдали, приниженные, сбитые столку - как это, их уникальность и незаменимость поставлена под вопрос.
ах ты, сука с каменным сердцем; ведь я потратил на тебя энное количество времени. да я ведь тебе то, да я тебе это. ты ведь в лицо лгала мне, ты говорила, что я особенный, что ты любишь меня - ах ты сука ебаная, я то думал так будет всегда.

человек, утративший гордость - паскудное зрелище

во Франции ночью люди бесплатно принимали в гостиницы и дома всех людей, оказавшихся в зоне оцепления. в России с утра торговцы цветов у посольства Франции в три раза подняли цены на них, чтобы больше заработать. мы сами заслужили Путина и жрать говно, и идем на дно вместе с этим кораблем.

хочется высунуться из окна и проорать как все меня заебало. я так рвал жопу ради этих отношений, а в ответ получил говно. нужно работать на какой-то работе, ходить туда каждый день. за каким хуем? чтобы было что пожрать? вокруг то задроты, то верующие, то трусы, то тупые.
я умопомрачительно скучаю по сырым туманным лесам, по теплой и сухой палатке, по своим мастерским шалашам, по котелку, по супу с картошкой и тушенкой. чуть только будет весна, я сорвусь отсюда как можно дальше

нравится мне высоченное мужское самолюбие.
шутки про "леопардовые лосины", претензии ко внешности абсолютно незнакомых людей, осуждения половой жизни противоположного пола и различные прелести.
возвращался я сегодня домой в компании знакомых парней.
между собой они начали обсуждать некую мадемуазель, которую один хотел помирить со вторым.
"да шкура она… еще и жирная",-отвечает тот, которого подначивают к примирению.
тут меня уже затрясло от смеха.
"саша,-говорю,-а ты- дрищ, еще и хамло".
второй заливается хохотом, а этот молчит.
вижу людей много, вижу часто, но неопрятных и мерзких львов с кошачьей мордой становится больше.
женщины мужчин балуют, вот только очень зря.

мораль номер один:
когда тебе кажется, что ты в чем то уверен на сто процентов, или же на сто процентов прав - сломай себе ногу, или что-то вроде того.
возможно тогда карма не выебет тебя в жопу впоследствии.

в некотором смысле я чувствую это.
я помню осень девятого класса, весну десятого, странную зиму одиннадцатого. это были относительно уютные времена.
но сейчас я остался ни с чем.
разве это руки? разве эти манипуляторы, с трудом сгибающиеся и разгибающиеся кости можно назвать руками?
разве это ноги? когда-то у меня были здоровые ноги, но сейчас это что-то тяжелое и трудно перемещающееся.
разве это мысли и, простите, чувства? это всё некий чудовищный биомеханизм.
вот то, чем я стал.
расчетливым. грубым. практически без союзников, обреченный на взаимодействие с дегенератами.
без каких-либо нормально построенных чувств. это всего лишь механические наработки, эмоции, но чувство, которое у меня осталось - только боль.
где тот мальчик, который был вдохновлён живыми существами, книгами и сигаретным дымом.
и как долго я занимаю его тело?
и его ли уже?

патетичный пост №3

не имеет никакого значения, кто твой партнер;
всегда происходит одно и то же: эйфория влюбленности- узнавание-разочарование-побег.
иллюзия неодиночества, победа стадного инстинкта
неумение занять себя, найти себя, увлечь себя чем-то, кроме мелочных страстей

никто не научил нас, как прокладывать себе дорогу - научили лишь, как топтаться на месте, развлекая себя ерундой

привязывать себя к другому человеку всегда дерьмовая идея.
единственным возможным вариантом взаимодействия являются открытые отношения: приходишь когда хочешь, уходишь когда хочешь, и уважаешь равноценное право партнеров на выбор.
просто подумайте, насколько мы становимся мелочны, когда дело доходит до межполовых романтических связей - сиюминутное провозглашение себя королем горы, объявление права собственности на другого, совершенно обособленного и самоценного индивида, неконтролируемое впадание в крайности, трансформация в манипулятивное, жалкое существо, вечно требующее внимания и сосущее ресурсы и энергию из жертвы, попавшейся в сети рандомно.

представьте, как бы было замечательно, не пытайся человек монополизировать каждого, кто попадает под влияние его феромонов: он перестал бы быть одинок.
не существовало бы рамок, не было бы страха остаться одному, не было бы истеричной зацикленности на единичном объекте вожделения.
нежность в нас не умирала бы, разможженная бытом и неудовлетворенным жадным существом на другом конце постели. не было бы стабильности, не было бы скуки - отпусти себя, позволь плескаться в теплых волнах любви, бесконечно подпитываемой сменой пейзажей, пополняемой цикличным обменом энергиями.

увидь себя, полюби себя;
позволь себе решать, кому ты хочешь отдать любовь, а для кого твой источник исчерпан;
осознай, что все правила придуманы социумом, что нет ничего единственно верного и естественного в тех заветах, что жужжат в твоих ушах с самого детства;
пойми, что любовь это дело двоих: ты не можешь ее всучить, как не сможешь насильно ее отобрать. однажды умершее, мертво - двигайся дальше.

жадность - главный порок человечества;
доесть до последней крошки, допить до последней капли, дожить до последнего дня, когда боль уже невыносима.

самое вкусное яблоко набивает оскомину - так зачем его доедать?